4. ПРИКОСНОВЕНИЕ К ЭЛЕКТРОМУЗЫКЕ

4. ПРИКОСНОВЕНИЕ К ЭЛЕКТРОМУЗЫКЕ

(из повести «Эстрадины моей жизни»)

А. Грибер

В первый же день новой работы в качестве художественного руководителя клуба завода «Электроизмеритель» я подключился к подготовке праздничного первомайского концерта. Времени на раскачку не было, так как до торжественного вечера, посвящённого празднику, оставалась всего неделя. И здесь пригодился мой богатый опыт концертмейстера.

Все последующие дни в течение недели были заполнены репетициями. К счастью, удалось установить профессиональные контакты с участниками художественной самодеятельности завода. Нашими общими усилиями концерт к назначенному сроку был подготовлен.

Мой дебют как художественного руководителя на сцене заводского клуба прошёл, как мне показалось, успешно. После концерта, во время разбора полётов, я услышал много приятных слов в свой адрес от разных людей.

Больше всех были довольны заведующая клубом Наталья Петровна Лавренчук и председатель завкома Георгий Николаевич Невмержицкий. Ведь приглашая меня на работу, они в какой-то мере рисковали. Поэтому я был рад, что не разочаровал их.

Первомайские праздники длились в этом году аж четыре дня, потому что 3-е и 4-е мая выпали как раз на субботу и воскресение. Но так уж заведено в нашем мире, что праздники рано или поздно заканчиваются и наступают обычные трудовые будни.

В один из таких будничных рабочих дней меня разыскал в клубе худощавый, среднего роста мужчина лет тридцати. Он подошёл ко мне и с улыбкой протянул руку для приветствия:

— Здравствуйте, Альфред Михайлович! Меня зовут Леонид Иванович.

— Здравствуйте, Леонид Иванович! Очень приятно познакомиться! – пожимая протянутую руку, ответил я.

— И мне очень приятно с Вами познакомиться! Я Вас видел на праздничном концерте в клубе 30 апреля. Должен вам сказать, что Вы мне понравились как классный музыкант.

— Спасибо за комплимент!

— Это не комплимент, а констатация факта. Но что особенно мне в Вас ценно, так это то, что Вы баянист, – продолжал мой собеседник.

— Значит, как пианист я Вам не понравился? – поинтересовался я.

— Нет, тоже понравились. Просто у меня к Вам предвзятый интерес как к баянисту. Дело в том, что лаборатория, которую я возглавляю, разрабатывает электронные музыкальные инструменты. Вы когда-нибудь видели такие инструменты?

— Да, в армии в нашем Доме офицеров в молодёжном вокально-инструментальном ансамбле ребята играли на таком небольшом инструменте под названием «Юность».

— А Вы знаете, что наш завод 5 лет назад первым в СССР начал разработку и производство электромузыкальных инструментов. Может быть, Вы слышали такие названия как «Романтика», «Гамма» или «Меридиан»? – спросил меня Леонид Иванович.

— Нет, я видел только «Юность». И даже немного удалось поиграть на ней.

— Так выходит, что Вы знакомы с игрой на электромузыкальном инструменте? Ну, это просто здорово. Тогда я Вам покажу наши инструменты. Мне интересно, понравятся они Вам или нет?

— И мне будет интересно сравнить их с той «Юностью», на которой я пытался музицировать.

— Будем надеяться, что сравнение будет в нашу пользу. Но я хотел бы поговорить с Вами немного о другом. Как раз в настоящее время мы заняты разработкой электронного баяна. Такого инструмента пока ещё нет нигде в мире. И ваша помощь как баяниста была бы нам сейчас очень кстати.

— Понимаете, Леонид Иванович, я не очень силён в электронике. Я простой музыкант, — попытался я робко прояснить ситуацию.

— А нам и нужно, чтобы Вы как музыкант сказали, что Вам лично нравится, а что нет, — как бы успокаивая меня, произнёс мой собеседник.

— Хорошо, я согласен. Мне даже самому интересно посмотреть на всё это.

— Так, может быть, пойдём прямо сейчас, не откладывая в долгий ящик? – спросил Леонид Иванович.

— Можно и сейчас. Только мне нужно предупредить Наталью Петровну, что меня не будет какое-то время в клубе, — ответил я.

Сказав Наталье Петровне, что я буду в лаборатории, где делают электромузыкальные инструменты, мы с Леонидом Ивановичем вышли из клуба. Он повёл меня по каким-то коридорам и лестницам с этажа на этаж.
Наконец мы остановились у двери, на которой висела табличка «Лаборатория № 21».

— А вот здесь мы и работаем, — сказал Леонид Иванович и открыл дверь. – Прошу Вас, заходите!

Я переступил порог лаборатории и очутился в совсем незнакомом для меня мире. Вокруг стояли столы и стеллажи, на которых громоздились какие-то приборы, устройства, клавиатуры, динамики, паяльники, схемы, папки и ещё что-то, чего я раньше не видел.
И внутри всего этого находилось всего пару человек, которые при моём появлении повернули головы в мою сторону.

— Добрый день! – поздоровался я, кивнув головой каждому присутствующему в комнате.

— Здравствуйте! – послышалось в ответ.

— Ребята, познакомьтесь, пожалуйста, это Альфред Михайлович, художественный руководитель нашего клуба и музыкант по совместительству. Давайте покажем ему наши электромузыкальные инструменты. Пусть он поиграет на них, а потом скажет нам своё мнение.

Откуда-то сразу на одном из столов появился небольшой рояльчик на 3 октавы с какими-то переключателями и регуляторами на передней нижней панели. Леонид Иванович проделал какие-то манипуляции и начал нажимать на клавиши рояльчика. Из динамиков, находившихся рядом, послышались «космические» звуки.

— А теперь Ваша очередь, Альфред Михайлович, — сказал Леонид Иванович. — Сыграйте нам что-нибудь. А я буду переключать регистры и тембры. Только знайте, что на этом инструменте нельзя играть аккордами. Можно исполнять только одноголосные мелодии.

И вот в таком тандеме мы сыграли с ним несколько мелодий.

— Это наш первенец, — поглаживая нежно по корпусу инструмента, произнёс Леонид Иванович. – Мы назвали его – «Романтика». А вот сейчас мы увидим его многоголосную модификацию – «Гамму». Здесь уже можно играть не только мелодии, но и аккорды, и полифонию, как и на фортепиано.

Сотрудники лаборатории быстро заменили один рояльчик другим. В нём клавиатура была уже больше трёх октав, а переключатели находились на верхней панели над клавиатурой.

Наш тандем с Леонидом Ивановичем поиграл и на этом инструменте. Как только мы закончили своё музицирование, «Гамму» тут же убрали и принесли следующий инструмент.

По сравнению с предыдущими инструментами, этот выглядел настоящим гигантом – клавиатура на 6 октав. Да и переключателей на передней нижней панели было побольше.

— Это «Меридиан», — пояснил мне Леонид Иванович. — Он тоже является многоголосным инструментом. И на нём можно играть так же, как и на фортепиано. Причём вот эти клавиши, почти две с половиной октавы, предназначены для аккомпанемента левой рукой, а остальные клавиши, чуть больше трёх октав, для игры правой рукой всего, чего пожелаешь. Лично мне понравилось играть на переключателях. Так что Вам ничего не остаётся другого, как играть на клавишах. Ну что, начали?

И мы начали и продолжили, а потом ещё продолжили и ещё. Что называется, дорвались до бесплатного.
И тут мы услышали у себя за спиной приятный мужской голос:

— Что это тут у вас за концерт? Иду по коридору и слышу знакомые звуки.

Мы обернулись, и я увидел мужчину с добродушным лицом. Он стоял позади нас и улыбался. Мы так увлеклись своей игрой, что даже не заметили, когда он появился.

— О, Виталий Иванович, — воскликнул мой музыкальный партнёр, — позволь тебе представить Альфреда Михайловича, которого мы с тобой видели на праздничном первомайском концерте в клубе.

— Здравствуйте, Альфред Михайлович! Очень приятно с Вами познакомиться. Я Виталий Иванович, начальник отдела, — сказал новый собеседник и протянул мне руку для приветствия.

— Добрый день, Виталий Иванович! И я рад нашему знакомству, — ответил я, пожимая его руку.

— Я вижу, что вы тут сыгрались, — заметил Виталий Иванович.

— Да. Ты знаешь, Виталий Иванович, мы тут классно провели время, — произнес Леонид Иванович. — Оказывается, я совсем неплохо играю на переключателях и регуляторах.

— А что Вы, Альфред Михайлович, скажете о наших электромузыкальных инструментах? Как они Вам показались? – спросил меня Виталий Иванович.

— Первое впечатление хорошее. Но чтобы составить объективное мнение, мне нужно более подробно познакомиться с ними. Но, в общем, они мне понравились, — совершенно откровенно ответил я.

— Приятно слышать это от Вас, — заметил Леонид Иванович. – Но теперь, в присутствии Виталия Ивановича, я бы хотел перейти, так сказать, к прозе жизни. Помните, я Вам говорил, что мы начали работу над созданием электронного баяна. В принципе, это должен быть электроорган типа «Меридиан», естественно с новыми тембрами и эффектами, но управление его звучанием должно осуществляться при помощи баяна.

— Это будет великолепно, — перебил я Леонида Ивановича. – В таком случае не только пианисты смогут играть электронную музыку, но и баянисты.

— Верно. Но, несмотря на то, что идея создания такого инструмента, в принципе, принадлежит Виталию Ивановичу, у нас с ним разные подходы к самому баяну, — продолжил начальник лаборатории. – Я думаю, что из баяна нужно вынуть все натуральные баянные голоса и заполнить его внутренность электроникой. А мехом можно управлять громкостью звука. А вот начальник нашего отдела имеет по этому поводу совершенно другое мнение. Расскажи, Виталий Иванович, нашему гостю о своих идеях. И пусть баянист нас рассудит.

Виталий Иванович повернулся ко мне и, как бы размышляя вслух, не спеша начал говорить:

— Баянист без своего обычного баяна – уже не баянист. Вы посмотрите, с какой радостью он разворачивает во всю ширь меха баяна. Здесь и удаль, и лихачество, и гордость, и бравада, и задор! А Леонид Иванович хочет его всего этого лишить. Это первое. В современных баянах сейчас уже ставят регистры, как в аккордеонах. То есть, добавляют краски звучания. Вот и давайте тоже добавим баяну новые краски, но сам баян оставим с его натуральными баянными голосами. Захочет баянист играть на простом баяне – у него есть такая возможность. Захочет играть электронными звуками – нет проблем. У него появятся такие перспективы, о которых он раньше даже не мечтал. Вот Вы, Альфред Михайлович, как баянист Вы согласны со мной?

— Вы знаете, Виталий Иванович, в вашем с Леонидом Ивановичем споре я принимаю Вашу сторону. Действительно, всё так, как Вы говорите. Я даже добавлю от себя некоторые детали. Сочетание звучания простого баяна и электроники может создать интересный эффект, напоминающий игру баяна с оркестром. И хочу сказать ещё об одном преимуществе такого сочетания. Представьте себе такую картину: во время концерта отключается электричество. Хороший баянист не растеряется и закончит свой номер игрой на простом баяне. И никто не догадается, что так не было задумано.

— Но вы, дорогие товарищи, — прервал нашу беседу Леонид Иванович, — представляете себе, что технически это усложнит конструкцию всего инструмента. Нужно будет для электроники делать отдельный блок, контактную систему простого баяна соединять сотней проводов с этим блоком, а громкость электронного звука регулировать педалью. А это всё дополнительные расходы и конструкторские заморочки.

— Вы спросили моё мнение как баяниста, — отпарировал я, — вы его получили. И меня как будущего потребителя данного инструмента совсем не интересует то, какими способами вам удастся совместить желаемое с возможным. На это вы и конструкторы, вам и карты в руки. А мы, музыканты, вам потом поклонимся в ножки за хороший музыкальный инструмент.

— Если бы я сам не привёл Вас, Альфред Михайлович, сюда к нам в лабораторию, — вздохнул Леонид Иванович, — то я бы мог заподозрить, что Виталий Иванович Вас ко мне специально подослал. Ну что ж, вы оба меня почти убедили. Теперь у меня к Вам, Альфред Михайлович, встречное предложение: давайте сотрудничать! У нас с Вами получился неплохой тандем в игре на наших электромузыкальных инструментах. Так давайте продолжим его и в создании первого в мире электронного баяна!

— С большим удовольствием! – с радостью согласился я. – Мои скромные знания и опыт всегда к вашим услугам. Я буду очень рад, если моя помощь принесёт пользу вам – первопроходцам в такой новой отрасли музыкального искусства как электромузыка.

Так в мае 1969 года начался мой «роман» с электромузыкой, который длился 17 счастливых лет.