19. СТРАСТИ ВОКРУГ «ОРИОНА»

19. СТРАСТИ ВОКРУГ «ОРИОНА»

(из повести «Эстрадины моей жизни»)

А. Грибер

Декабрь 1983 года. В нашем НИО-17 радостное событие. У нас родился новый электромузыкальный инструмент — электронный баян высшей категории «Орион» («Эстрадин-084»).

Как и всем детям, родившимся под знаком Козерога, ему всегда был гарантирован успех в жизни.

У «Ориона» был элегантный внешний вид. Красивый пятирядный баян был специально разработан на Житомирской музыкальной фабрике. Электронный блок, педаль и два мощных громкоговорителя были оформлены в едином стиле, строгом и торжественном. К «Ориону» также прилагались микрофон и микрофонная стойка.

Следуя уже нашей установившейся традиции, сам обычный пятирядный баян сохранил своё звучание.

На правой клавиатуре электронным путём воссоздавались звуки традиционных музыкальных инструментов. Струнная группа включала в свой состав звучание скрипок и виолончелей. Духовая группа воспроизводила звучание различных деревянных и медных инструментов. Группа пиано включала в свой состав звучание фортепиано, рояля, хонки-тонк (слегка расстроенный рояль) и клавесина. Были здесь и три вида органов.

Все эти звуки можно было дополнительно видоизменять, обрабатывать и преобразовывать. Для этого существовали специальные регулировки характеристик звуков. Можно было также осуществлять тембровое преобразование звуков, использование эффектов «флэнжер» и частотного вибрато. Такие многочисленные манипуляции создавали некое синтезаторное звучание.

На левой клавиатуре, выполняющей функцию аккомпанемента, было три режима работы. В исполнительском режиме при нажатии на кнопки басов раздавались звуки бас-гитары или контрабаса. К ним можно было добавить звук большого барабана. При нажатии на кнопки аккордов звучали ритм-гитара или фортепиано, к которым можно было добавить звуки хай-хета (педальной тарелки). Такой же режим работы существовал и в предыдущих наших моделях такого типа. В полуавтоматическом режиме работы добавлялось автоматическое воспроизведение ритмов ударной группой – большой барабан, малый барабан, бас-том, альт-том, тарелка, хай-хет. Было запрограммировано 16 популярных музыкальных ритмов.

О том, как работал аккомпанемент в автоматическом режиме, я подробно описал в рассказе «Опередившие своё время».

Играть на электробаяне «Орион» было для меня истинным наслаждением. Он наделял музыканта безграничными возможностями. Уж на что я, достаточно поднаторевший в игре на различных электромузыкальных инструментах советского и зарубежного производства, не переставал восхищаться этим музыкальным чудом.

Играя на «Орионе», я ощущал себя одновременно и композитором, создающим эту музыку, и дирижёром оркестра, интерпретирующим детище композитора, и слушателем, жадно впитывающим прелестные звуки и ритмы. В полном смысле этого слова, «Орион» был настоящим оркестром. Причём, не одним оркестром, а многими: эстрадным, джазовым, русским народным, украинским народным, свадебным.

Прекрасно понимая, что новый электробаян будет пользоваться повышенным спросом у публики, я начал готовить концертную программу.

Первая официальная презентация электронного баяна «Орион» («Эстрадин-084») была назначена на пятницу 10 февраля 1984 года в клубе производственного объединения «Электроизмеритель». Мы хотели совместить показ нового инструмента с важной для нас датой – 20-й годовщиной Дня электромузыки, праздника, посвящённого созданию первого электромузыкального инструмента на нашем заводе 12 февраля 1964 года.

А у меня к тому же 11 февраля намечался ещё один праздник – мой 38-й день рождения. Поэтому праздничного настроения было хоть отбавляй.

Вечером 9 февраля мы с ребятами проверяли готовность № 1 к завтрашнему торжеству. Я репетировал свою программу, отрабатывая ещё и ещё раз свои концертные номера.

Вдруг ко мне подошёл Лёня Федорчук и положил руку на баян, давая знак прекратить музыку. Когда стало тихо, Лёня сказал, обращаясь ко всем нам:

— Ребята, всё отменяется. Завтра ничего не будет. Мне только что позвонил парторг завода и сообщил, что умер Андропов. Поэтому все мероприятия откладываются на более поздний срок.

Для тех, кто не помнит, могу сообщить, что Юрий Владимирович Андропов был в то время Генеральным секретарём ЦК КПСС и Председателем Президиума Верховного Совета СССР. Так сказать, первым человеком страны. И даже больше, учитывая его 15-летнюю службу в должности Председателя КГБ СССР.

Пришлось нам и официальную презентацию нового электробаяна и официальное празднование 20-летия Дня электромузыки переносить на конец месяца. Правда, в недрах нашего отдела в пятницу 10 февраля втихаря и досрочно мы все вместе отпраздновали и День электромузыки, и мой день рождения.

Официальная презентация электробаяна «Орион» в клубе нашего объединения в конце февраля прошла очень успешно при большом скоплении публики и прессы.

А летом 1984 года на ВДНХ Украинской ССР в Киеве проходила выставка достижений Житомирской области. Совершенно естественно, что на этой выставке были представлены и электронный баян «Орион» («Эстрадин-084»), и его демонстратор – инженер-конструктор производственного объединения «Электроизмеритель» Альфред Грибер.

В течение почти месяца я давал ежедневные концерты на центральной выставке столицы Украины. Мой труд не пропал даром, потому что вскоре я был награждён дипломом и медалью ВДНХ Украинской ССР.

Какой-то корреспондент написал в газете, что когда звучит новый электронный баян, то стены зала как бы раздвигаются, освобождая место для чудесной музыки.

Мой «сиамский близнец» по имени Лёня Федорчук всегда был рядом со мной. Мы с ним побывали на многочисленных республиканских и всесоюзных ярмарках, выставках, конференциях и разнообразных показах и презентациях. Казалось, что Лёню уже трудно было чем-то удивить, особенно в электромузыке, где он был корифеем.

И вдруг, когда мы были в Москве на всесоюзной оптовой ярмарке товаров народного потребления, он неожиданно сказал мне:

— Когда ты играл сегодня на «Орионе», я вдруг увидел то же самое, что и тот корреспондент, написавший в газете, что когда ты играешь, то стены раздвигаются. Я увидел, как стены Дворца спорта раздвинулись, крыша улетела, а на слушателей, окруживших тебя, ложилась зелень мая. И сразу запахло розами.

Зная поэтически эмоциональный характер моего друга, я спросил его:

— А ты не преувеличиваешь, дружище?

— Ты что думаешь, что у меня «крыша поехала? Нет, конечно! – воскликнул Лёня. – Я до сих пор чувствую, как по спине пробегают мурашки, и вижу это чудо зелени внутри Дворца спорта.

— Лёня, а ты, случайно, не влюблён, друг мой? – лукаво улыбнувшись, спросил я. – Уж больно у тебя сегодня романтическое настроение.

— А что, очень заметно? – смутился Лёня.

— Ещё как заметно. Давай, колись, кто она?

— Я познакомился с ней в Луцке, в прошлом году на ярмарке спорттоваров. Её зовут Светлана. Она живёт в Сумах и руководит отделом областного объединения «Спорттовары», — начал колоться Лёня. — Ты понимаешь, Алик, влюбился я, как мальчишка. Целый год я ждал встречи с ней. И вот сейчас она здесь, на этой ярмарке. Она была среди твоих слушателей и сказала мне, что просто потрясена нашим электробаяном и твоей игрой.

— Всё ясно, — подытожил я, — веди меня к ней. Будем знакомиться.

Мы познакомились со Светой и быстро подружились. Я ей очень много рассказывал о Лёне, о его талантах, о его работе, о друзьях. Оказывается, Света совсем не знала, что, по сути дела, Лёня и был тем человеком, который зачинал производство отечественных электромузыкальных инструментов ровно 20 лет назад.

Короче говоря, я ей открыл глаза на Лёню. И как после всего этого, скажите мне, она смогла устоять перед его обаянием? Да, никак! Как сказал поэт: «Пора пришла, она влюбилась».

Я с радостью наблюдал за романтическими отношениями между Лёней и Светой. Ровно через год, летом 1985 года Света приехала в Житомир, и наши влюблённые поженились.

А потом Лёня уволился и уехал в Иркутск. Друг его детства, Коля Платицын, работал там Генеральным директором производственного объединения «Радиан». Я был с ним знаком, потому что Лёня время от времени приводил его к нам в лабораторию послушать новые электромузыкальные инструменты. Вот и летом 1984 года Николай Иванович был у нас в гостях и услышал «Орион». Он был настолько потрясён этим чудом, что решил во что бы то ни стало приобрести такой инструмент для своего объединения.

Так вот, Коля Платицын, узнав Лёнину историю любви, пригласил его к себе в объединение на работу заведующим лабораторией ОКБ с предоставление квартиры молодой семейной паре.

Вот таким образом летом 1985 года Лёня уехал из Житомира в Иркутск. Можно легко представить моё состояние в то время. Я прощался со своим лучшим другом, можно сказать, братом по жизни, «сиамским близнецом», с которым мы прошли бок о бок 16 лет. Я уже не надеялся, что мы когда-нибудь встретимся снова.

И тут вдруг приходит письмо от Генерального директора Иркутского производственного объединения «Радиан», в котором он просит наше объединение продать его объединению электробаян «Орион» из установочной серии. А также в письме содержалась просьба командировать в Иркутск инженера-конструктора Альфреда Грибера для демонстрации инструмента работникам объединения «Радиан».

В сентябре в Иркутск был отправлен комплект электронного баяна «Орион». А 27 октября в воскресенье рано утром я вылетел из Киева в Иркутск. Полёт должен был продолжаться 10 часов, но из-за промежуточных посадок он продлился ещё на один час.

В Иркутск я прилетел, когда на улице уже начало темнеть. Я пытался разглядеть Лёню среди встречающих наш рейс. Каково же было моё удивление, когда рядом с ним я увидел и фигуру генерального директора Николая Ивановича Платицына.

— Привет, Аличек, дорогой мой! – обнимая и целуя меня, произнёс Лёня. – Как я рад снова видеть тебя!

— Привет, Лёнечка, родной! – обнимая и целуя друга, приговаривал я. – Я уже и не надеялся свидеться с тобой.

— Скажи спасибо Николаю Ивановичу. Это он организовал тебе командировку к нам.

— Здравствуйте, Николай Иванович! – выпустив из своих объятий Лёню, повернулся я к генеральному директору и протянул ему руку. – Спасибо Вам за эту встречу!

— Здравствуйте, Альфред! Добро пожаловать в Иркутск! – сказал Николай Иванович, пожимая мою руку. – Мы Вас уже полтора часа ждём здесь. Ну, слава Богу, Вы прилетели. Прошу в мою машину!

Мы двинулись к выходу из здания аэропорта. Николай Иванович подвёл нас к своему гендиректорскому лимузину и пригласил садиться. Сам Платицын сел рядом с водителем, а мы с Лёней устроились на заднем сидении.

Николай Иванович повернулся к нам и сказал:

— Сейчас вы оба едете отдыхать, потому что завтра, Альфред, у Вас будет напряжённый день.

— Николай Иванович, Вы могли бы отвезти меня в какую-нибудь гостиницу? – спросил я Платицына.

— В какую гостиницу? – встрепенулся Лёня. – Ни в какую гостиницу ты не поедешь. Будешь жить у меня.

Я покорно поднял руки вверх. Мне было радостно, что мы с Лёней проведём вместе все дни моего пребывания здесь.

Мы ехали по вечернему Иркутску и разговаривали. Вскоре машина остановилась около какого-то дома.

— Это наше семейное общежитие. Вот здесь мы и живём со Светой, — сказал Лёня.

— Ребята, сегодня отдыхайте, — сказал Платицын, — а завтра милости просим на завод.

Мы попрощались с Николаем Ивановичем, и машина уехала. Войдя в подъезд дома, Лёня открыл ключом двери одной из квартир на первом этаже и пригласил меня войти. Навстречу нам уже шла Света. Мы с ней обнялись и расцеловались.

— Мальчики, раздевайтесь, мойте руки и к столу, — сказала Света. – Мы с Сашкой уже вас заждались.

— Света, понимаешь, самолёт опоздал на целый час, — начал объяснять Лёня жене. – Мы с Колей ждали его часа полтора.

Я зашёл в комнату и поздоровался с Сашей – сыном Светы. А потом мы все вместе сидели за столом, выпивали за встречу, ужинали, и я рассказывал все новости о наших ребятах, отделе, заводе и городе.

Утром 28 октября в понедельник мы втроём – Лёня, Света и я отправились на завод, который находился в двух кварталах от дома. Первое, что я увидел, пройдя через проходную завода, была громадная, почти в рост человека, красочная афиша следующего содержания:

«В конференц-зале завода 28 октября в 16.30 состоится встреча с конструкторами-разработчиками электронных музыкальных инструментов. Рассказ об электронной музыке – увлекательной области применения электроники. Демонстрация нового электронного баяна «Орион». «Человек-оркестр» — инженер-конструктор, лауреат Республиканских конкурсов исполнителей, композитор и аранжировщик Альфред Грибер. В программе: интерпретации классической, джазовой и лёгкой музыки. Приглашаются все желающие».

— Твоя работа? – спросил я Лёню, указывая на афишу.

— Нет, это всё Коля. Я только написал текст, — улыбнулся он. – Ну что ж, пошли ко мне в лабораторию, проверим наш инструмент.

Как только мы зашли в помещение лаборатории, Лёня представил мне всех своих сотрудников и сотрудниц.

А потом мы с ним начали готовить весь комплекс электробаяна к работе. Все с интересом наблюдали за нами.

Но вот всё было подключено, я сел на стул, поставил себе на колени баян, надел ремни, проверил все переключатели, поставил ногу на педаль и … вдруг тихо, постепенно усиливаясь, полилась мелодия «Токкаты» Поля Мориа, которой я всегда начинал свои выступления. Впечатление было такое, будто звучала запись оркестра Поля Мориа.

Звуки оркестра постепенно заполнили помещение. Окружающие нас с Лёней люди стояли в оцепенении. Было видно, что они находятся в состоянии шока.

В дверь стали заглядывать любопытные, привлечённые звуками музыки. Постепенно они просачивались в лабораторию и недоуменно застывали.

Лёня стоял передо мной и улыбался. Но я вдруг заметил, что у него подозрительно блестят глаза.

Когда музыка смолкла, мои слушатели продолжали стоять без движения.

— Ну как, вам понравилось? – спросил Лёня, поворачивая голову то налево, то направо.

— А как это …? А что это …? А откуда это …? – послышались неуверенные голоса.

— Вот это и есть тот самый электронный баян, о котором я вам рассказывал, — пояснил Лёня, пытаясь незаметно протереть уголки глаз. – А это тот самый Альфред Грибер, который всё это исполняет.

— А можно ещё что-нибудь? – раздался женский голосок.

— Можно, — сказал я и заиграл «Органную токкату» Баха. Звуки органа разносились по лаборатории и через открытую дверь вырывались в коридор, где стояли те, кто не смог пробиться вовнутрь.

Когда затих ре-минорный последний аккорд, Лёня сказал:

— Всё, товарищи, расходимся. Нам нужно работать. Приходите на концерт в половине пятого в конференц-зал.

Нехотя, публика стала расходиться. Когда в лаборатории остались только свои сотрудники, Лёня попросил меня спокойно перепроверить весь инструмент, чтобы быть готовыми к показу.

Потом нам помогли перенести все составные части электробаяна в довольно большой конференц-зал завода. Там мы с Лёней всё обратно подключили, проверили, выключили и пошли обедать.

Когда мы в 4 часа дня вернулись в конференц-зал, чтобы подготовиться к показу, там уже не было ни одного свободного места. Продолжающие прибывать люди заполняли собой все проходы. Только первый ряд сиротливо зиял пустыми местами.

В половине пятого в конференц-зал зашли руководители завода во главе с генеральным директором и заняли весь первый ряд. Мы с Лёней поднялись на сцену и получили свою долю аплодисментов.

Когда наступила тишина, Лёня начал свой рассказ об электромузыке вообще и о нашей электромузыкальной команде «Электроизмерителя» в частности. Наш годами проверенный тандем вновь заработал.

Мои концертные номера перемежались с рассказами и пояснениями Федорчука. Зная скромность своего друга, мне тоже пришлось кое-что объяснить публике:

— Если бы Леонид Иванович Федорчук не начал в 1964 году эпопею советских электромузыкальных инструментов, наша встреча с вами здесь сегодня бы не состоялась.

Успех нашего выступления, длившегося около трёх часов, был ошеломляющим.

После того, как мой концерт закончился, Николай Иванович Платицын поднялся на сцену и вручил мне Почётную грамоту под бурные аплодисменты присутствовавших в зале.

Во вторник 29 октября мне устроили экскурсионную поездку по Иркутску и его окрестностям. Николай Иванович прислал в моё распоряжение легковую машину с шофёром, а Лёня Федорчук попросил двух своих сотрудниц показать мне все достопримечательности города. День пролетел незаметно.

В среду 30 октября почти весь день провёл у Лёни в лаборатории. Приходили какие-то музыканты, и я им рассказывал о возможностях «Ориона», а также показывал некоторые приёмы игры на нём. А потом мы погрузили «Орион» в заводской автобус, который прислал Николай Иванович, и перевезли его в актовый зал того семейного общежития, где жили Лёня, Света и Сашка.

Очень скоро актовый зал начал заполняться сотрудниками Отдельного конструкторского бюро объединения «Радиан». Их было человек 80 или больше. Сюда же стали стягиваться и жильцы семейного общежития.

И вот в такой почти не официальной обстановке мы с Лёней оторвались, что называется, от души по полной программе. Я играл всё подряд и даже больше. Мы перепели все песни, которые помнили, и даже те, которые забыли. Это был незабываемый вечер!

А в четверг 31 октября у нас состоялись выездные гастроли с экскурсией. Накануне Николай Иванович предупредил нас с Лёней, что мы все вместе поедем на озеро Байкал. Там было запланировано наше выступление в каком-то подшефном Доме отдыха.

Утром мы снова загрузили электробаян в заводской автобус и отправились в увлекательное путешествие. Николай Иванович выступал в роли экскурсовода. Мы побывали в самых заповедных местах, я привязывал разноцветные ленточки к ветке дерева, на котором уже висели сотни таких ленточек, я черпал кружкой прозрачную воду из Байкала и тут же выпивал её, мы бродили по берегу озера и любовались его красотами. Незабываемое путешествие с потрясающими впечатлениями!

Потом мы приехали в подшефный Дом отдыха, где нас накормили прекрасным обедом. После небольшого отдыха мы начали готовиться к выступлению. Большой зрительный зал заполнился отдыхающими и работниками Дома отдыха. Как я понимаю, Николай Иванович заранее сделал нам рекламу.

И тут мы с Лёней, как и вчера вечером, разошлись не на шутку. Наше выступление длилось четыре часа без перерыва. Это был наш с Лёней рекорд. В Иркутск мы вернулись поздно вечером.

В пятницу 1 ноября по многочисленным просьбам работников завода мы устроили прощальный концерт прямо в помещении заводоуправления, в каком-то огромном холле с отходящими от него широкими коридорами. Народу было тьма. Прямо из цехов приходили в белых халатах люди, работающие во вторую смену. Те, кто уже закончили работу, тоже не уходили домой. Все ждали встречи с чудом, встречи с прекрасной музыкой и прекрасным электромузыкальным инструментом, уже покорившим многие сердца.

На этом прощальном концерте не было сцены и зрительного зала. Слушатели были вокруг нас. Мы опять рассказывали и отвечали на вопросы. Я играл сначала свою программу, а потом всё, что просили слушатели.

А в субботу 2 ноября Николай Иванович и Лёня отвезли меня в аэропорт. Моя командировка закончилась. Неделя, проведённая у друзей в Иркутске, стала уже историей.

Прощаясь со своим другом Лёней Федорчуком, я надеялся, что госпожа Судьба ещё сведёт нас вместе на жизненном пути. И мы опять будем вспоминать всех наших друзей, которые были рядом с нами все те годы, когда мы были вместе. И мы снова послушаем записи электронного баяна «Орион», вокруг которого кипели и чувства, и страсти.