5. ДОВОЕННАЯ ЖИЗНЬ СЕМЬИ ГРИШИ И КАТИ ГРИБЕР

5. ДОВОЕННАЯ ЖИЗНЬ СЕМЬИ ГРИШИ И КАТИ ГРИБЕР

(из повести «Истоки и корни»)

А. Грибер

На какой дороге гражданской войны встретились мои будущие бабушка и дедушка — Катя (Кейла) Финварб и Гриша (Герш) Грибер — не знаю. Да так ли это уже и важно – где? Главное, что они встретились, полюбили друг друга и поженились в конце 1919 года.

В 1921 году Гриша демобилизовался из Красной армии и привёз свою молодую жену в Житомир, где жили его родные. Семья Гриши и Кати Грибер поселилась в небольшой однокомнатной квартире в одноэтажном доме на улице Вильской в квартале между улицами Прохоровской и Сенной, как раз напротив Соноцкого переулка. Впоследствии кухню перенесли в коридор, и появилась ещё одна маленькая комнатка. Потом пристроили небольшую веранду. И в таком виде квартира дожила до 80-х годов, когда дом был снесён.

9 мая 1922 года у Кати и Гриши родился первенец — сын Изя (Ицхок, Исаак), которого назвали так в честь отца Кати. Спустя полтора года, 29 ноября 1923 года на свет появилась дочь Фира (Эстер, Эсфирь) — моя будущая мама, которая получила своё имя в честь мамы Гриши.

После рождения детей Катя вела домашнее хозяйство и ухаживала за детьми. Гриша сначала работал на городской пятиэтажной мельнице, которая находилась на улице Вильской, рядом с русским кладбищем. Недалеко от этой мельницы находился детский сад, в который Гриша отводил Изю, а потом и Фиру.

Через какое-то время Гриша перешёл работать на макаронную фабрику, находившуюся в то время недалеко от историко-краеведческого музея в районе улиц Старовильская и Подольская. Здесь его приняли в ряды ВКП(б) — Всесоюзной коммунистической партии (большевиков).

В начале 30-х годов партия решила направить Гришу на работу по заготовке сельскохозяйственной продукции для торговых сетей города Житомира. Это было сопряжено с поездками по деревням и сёлам Житомирской области. Работа эта продолжалась несколько лет и была, надо сказать, не из лёгких.

Но, как говорится, нет худа без добра. Во время голода на Украине в 30-х годах эта работа Гриши помогла всей семье выжить, так как ему удавалось привозить из сельских районов кое-какие продукты. Что-то удавалось купить за деньги. Но в основном в ход шли различные домашние вещи, которые Гриша обменивал у селян на продукты. Когда он привозил сливки, сами выбивали масло. Если ему удавалось достать муку, то сами пекли белый хлеб. Так и выжили.

В то страшное время люди умирали от голода целыми семьями. Во дворе, где жила семья Грибер, умерли несколько человек, преимущественно пожилые люди.

Однажды Гриша с сыном Изей были в городской бане, которая находилась на одной из старых и красивых улиц Житомира — Пушкинской, недалеко от городского театра и старой водонапорной башни. Мужское отделение располагалось на втором этаже. И вот, когда после помывки они стали спускаться по лестнице, у Гриши случился первый в его жизни сердечный приступ, и он упал прямо на лестнице. Сказались и недоедания, и нервная напряжённая работа, связанная с постоянными разъездами.

К сожалению, приступы повторялись всё чаще и чаще. Гриша заявил на работе, что он не может больше по состоянию здоровья работать заготовителем в сёлах.

Но партия была непреклонна. Ему поставили ультиматум: или он продолжает ездить по деревням и сёлам, или его исключают из партии. Гриша выбрал здоровье — и оказался в одночасье беспартийным. Правда, спустя какое-то время ему предложили восстановиться в партии, но он отказался.

Гриша устроился на работу в Управление потребительской кооперации, которое находилось в то время в трёхэтажном доме, почти напротив костёла в самом начале улицы Ленина. Здесь ему тоже приходилось ездить по сёлам, но уже не так интенсивно и не так далеко от города. В конце 30-х годов Гришу назначили инструктором по стахановским методам труда. Он работал так хорошо, что в 1940-1941 годах его фотография красовалась на городской Доске Почёта.

1 сентября 1930 года сын Гриши и Кати Изя пошёл в 1-й класс семилетней школы № 21 (с украинским языком обучения), которая находилась как раз напротив дома, где жила их семья. Изя был ярко выраженным интровертом. Близких друзей у него не было, так как ему, по его словам, было некогда иметь с ними дело. В школе он пел в хоре и рисовал стенгазеты. Но больше всего его влекла к себе техника. В городском Дворце пионеров. Изя проводил всё своё свободное время. Он посещал фотокружок, радиокружок, авиамодельный кружок. И даже в качестве представителя от Житомира Изя ездил в Киев на слёт юных авиамоделистов. А в 1938 году он построил свой первый радиоприёмник.

В 1937 году Изя окончил семилетнюю школу, и его перевели в 8-й класс средней школы № 36, которая тогда располагалась на улице Прохоровская в здании бывшей школы для дефективных детей. Эта школа тоже находилась близко к дому, буквально за соседним двором. Приблизительно через год на улице Сенной построили новое здание для школы № 36, где Изя и продолжил своё обучение. В 10-м классе он был секретарём комсомольской организации.

После школы Изя думал поступать в институт, но этому не суждено было случиться. Летом 1940 года он окончил школу, а осенью его призвали в Красную армию и отправили служить на Дальний Восток. Туда отправили почти всех призывников из Житомира.

1 сентября 1931 года дочь Гриши и Кати Фира поступила в 1-й класс этой же школы, где уже учился её брат Изя. В отличие от своего брата, Фира обладала артистическими наклонностями и поэтому посещала акробатический и танцевальный кружки в городском Дворце пионеров. Танцевала она очень хорошо. Поэтому часто принимала участие в различных концертах.

В 1938 году после окончания семилетней школы Фиру перевели в 8-й класс школы № 36, где также учился Изя. В новой школе она плодотворно занималась общественной деятельностью и очень хорошо проявила себя в качестве комсомольской активистки. Это было замечено вышестоящими комсомольскими инстанциями.

Летом 1940 года Фире предложили занять должность заведующей отделом учёта в городском комитете комсомола (ГК ЛКСМУ). А поскольку она окончила только 9-й класс средней школы, было решено продолжить обучение в 10-м классе вечерней школы.

Так, решая изо дня в день свои обычные насущные проблемы, семья Грибер жила более-менее спокойно до 22 июня 1941 года.