3. СТЕПНАЯ ЖИЗНЬ

3. СТЕПНАЯ ЖИЗНЬ

(из повести «Казахстанские зарисовки»)

А. Грибер

«Степь обомлела — и над богом трав
Вознёсся городишко – Кокчетав».

Так написал в 1954 году поэт Илья Сельвинский о том городе, куда мы с мамой переехали в марте 1957 года.

Кокчетав, который расположен на берегу озера Копа на севере Казахстана, был и вправду в то время довольно таки захудалым городишком. В нём не было улиц с твёрдым дорожным покрытием, не было элементарного благоустройства. Зато было огромное количество одноэтажных саманных домиков с плоскими крышами. Эти домики строились из кирпичей, которые изготавливались из глины с добавлением резаной соломы.

Однако в центре Кокчетава уже было построено несколько административных зданий и гостиниц. Тем не менее, по центральной улице невозможно было пройти без резиновых сапог. И всё-таки постепенно Кокчетав стал превращаться в настоящий современный город.

Кокчетавский строительно-монтажный участок (СМУ) «Сантехмонтаж», куда мама была направлена трестом «Кокчетавстрой» на работу в качестве бухгалтера, строил новые городские микрорайоны. Находился он в степи в двух километрах от хлебозавода, который стоял на окраине города.

Мы с мамой жили в вагончике, который был разделён на две половины. В одной половине вагончика располагалась контора, а другую нам выделили для жилья. Тонкие стенки вагончика не удерживали тепло, поэтому приходилось постоянно топить печку «буржуйку», чтобы не замёрзнуть.

А в качестве топлива мы использовали саксаул. Это характерная для песков и солончаков древесная порода. У саксаула ветвистый и сильно искривлённый ствол. Древесина саксаула очень твёрдая. Пилить или рубить топором его нельзя. Берёшь такой ствол, кладёшь его одним концом на камень, а другим концом на землю и разбиваешь его посередине обухом топора. Иногда попадётся такая саксаулина, что приходится её ломать раз двадцать, пока она разломается.

Воду нам привозили в больших бочках. Ближайшие колодцы были на расстоянии двух километров. Когда вода в бочке заканчивалась, а свежую воду не успевали подвести, то мы брали вёдра, чайники, ещё какие-то ёмкости и топали по степи к колодцам.

В это время я был уже вполне самостоятельным человеком. Когда мама уезжала с отчётами в командировку в столицу Казахстана — город Алма-Ату, я оставался один на хозяйстве и жил вполне нормальной жизнью: заготавливал дрова из саксаула, топил «буржуйку» в вагончике, приносил воду, готовил себе еду, стирал, гладил, мыл полы в вагончике. Короче говоря, самостоятельно вёл домашнее хозяйство.

Ну и, кроме всего прочего, нужно было ещё ходить каждый день в школу. А это было не так уж и просто. Для того, чтобы попасть в школу, приходилось идти пешком два километра по степи до хлебозавода, а потом ещё более километра по улочкам города до автобусной остановки.

А надо отметить, что в то время в Кокчетаве была только одна пассажирская автобусная линия, протяжённостью шесть километров, которую обслуживали всего два автобуса, курсирующие по центральной улице города.

Так как школа находилась в центре города, мне нужно было проехать несколько остановок, чтобы добраться до неё.

А после окончания занятий в школе я преодолевал тот же путь, но уже в обратном порядке. И так каждый день, в любую погоду, несмотря ни на что!

Мама на своей новой работе рьяно взялась за новое дело и быстро навела порядок в бухгалтерии СМУ «Сантехмонтаж». Её успехи были замечены начальством, и уже через два с половиной месяца мама была назначена старшим бухгалтером.

Вот таким образом началась наша степная жизнь в Кокчетаве.