17. КАК ВСЕ ДЕТИ

17. КАК ВСЕ ДЕТИ

(из повести «Житомирское детство»)

А. Грибер

В феврале 1953 года мне исполнилось семь лет. Меня ожидал переход на новую ступень своего взросления – учёба в школе.

В августе мы с мамой пришли в семилетнюю школу № 31, которая находилась рядом с нашим двором на улице Леси Украинки. Когда-то здесь располагалась школа № 36, в которой ещё до войны учился дядя Изя до тех пор, пока ей не построили новое здание.

Мама принесла документы, необходимые для моего оформления в школу, и передала их секретарю школы. Та начала записывать все мои данные в журнал. В это время совершенно случайно в школе находились директор Викентий Йосифович и заведующий учебной частью Йосиф Абрамович.

Вдруг директор школы обратился ко мне со следующим вопросом:

— Скажи мне, пожалуйста, а читать ты умеешь?

— Конечно, умею, — ответил я.

Викентий Йосифович достал из стола книгу, протянул её мне и сказал:

— А ну-ка, прочти название этой книги!

Скользнув взглядом по книге, я тут же произнёс:

— Русский язык.

Вскинув брови, директор перевернул несколько страниц:

— А здесь прочитать сможешь?

Я быстро прочёл ему все правила и упражнения, которые были на этой странице. Викентий Йосифович, пристально посмотрев на меня, медленно произнёс, чеканя каждое слово:

— А писать ты тоже умеешь?

— Ну, да, меня мама учила.

— Вот, возьми карандаш и напиши мне, пожалуйста, этот текст.

С этими словами Викентий Йосифович дал мне в руку карандаш и показал пальцем на текст в учебнике «Русский язык».

Я сел на стул, взял лист бумаги и быстро начал переписывать указанный текст.

Когда всё было готово, директор школы взял листок, посмотрел на мою писанину, а потом пожал плечами и произнёс:

— Никогда бы не поверил, если бы сам это не видел. Невероятно! Такого не бывает!

Тут к нашему диалогу подключился Йосиф Абрамович:

— А как у тебя со счётом? Можешь прибавить, например, 4 и 3?

— 7. А 8 плюс 9 будет 17. А я ещё и отнимать могу. Мы с мамой и дедушкой учили также таблицу умножения. Но делить я пока могу только в столбик.

После этих моих слов завуч школы вошёл в раж и начал меня забрасывать разными примерами, правда, не очень сложными.

А в это время Викентий Йосифович обратился к моей маме:

— Вы знаете, что Ваш сын вундеркинд? Ему нужно идти не в первый класс, а, как минимум, в третий. Что он будет делать во втором классе, а уж, тем более, в первом?

Мама покачала головой и сказала:

— Я категорически против этого предложения. Пусть мой сын будет таким, как все дети.

Йосиф Абрамович, оставив меня в покое, тоже присоединился к директору школы в попытке убедить маму согласиться с их предложением. Однако никакие доводы со стороны руководителей школы её не переубедили:

— Мой сын в два с половиной года перенёс страшную болезнь. Мы его еле-еле спасли от смерти. И я боюсь, что в третьем классе на мозг моего семилетнего мальчика будет оказана чрезмерная нагрузка. Поэтому я не хочу рисковать ни его здоровьем, ни его жизнью. Пусть учится, как все дети его возраста.

Как видно, доводы моей мамы убедили и директора, и завуча школы, и меня записали в первый класс. Трудно сказать, как сложилась бы моя жизнь, если бы мама тогда изменила своё мнение. Но случилось то, что случилось.

И 1-го сентября 1953 года я, как и все дети моего возраста, пришёл в школу учиться в 1-м классе.